Описание:

Опять мне снится этот сон. Этот прекрасный сон. Он стал для меня второй реальностью, и если бы у меня бал выбор, остаться навсегда здесь или волочить бесполезное существование в том, так не приятном мне и противном мире, я бы выбрал первое. Но рано или поздно всё заканчивается, и мне приходится просыпаться. Я вновь открываю глаза, осознаю, что спал, и вновь погружаюсь в депрессию, которая стала для меня чем-то само прилагающимся к каждому дню. Я стараюсь не думать об этом, благо работа помогает отвлечься, да и друзья тоже. Гил старается отвлечь меня очередными пьянками, устроенные в его баре по поводу открытия моей новой выставки, а Франциск и вовсе, отказывается выступать, если меня не будет в зале. Он ведь у нас теперь музыкант. Конечно, таковым его назвать было сложно, скорее любитель, я и то, о музыке больше знаю, но что он делал с залом… Это нужно видеть! Публика превращается в неуправляемый поток счастья и готова пойти за ним куда угодно. Он – маг. Они, с Гилбертом оба, могут творить волшебство и делать людей счастливыми. Не важно как, но они живут, а я лишь летаю в облаках, и, не смотря на их многочисленные старания, вновь буду погружаться в мир иллюзий. А всё ради неё. Той, чьего имени я даже не знаю. Да и зачем оно! Видеть её для меня уже роскошь, а знать кто она, та таинственная дева, что является мне во снах, - плата за счастье и удовольствии, которое я переживаю каждую ночь. Я уже не помню, когда я впервые увидел её, кажется, мы знакомы всю жизнь. Только не ту, в которой я являюсь известным художником, а она – сном. Другую, где она встаёт раньше меня и готовит завтрак, а я, снова проспав до обеда, дарю ей цветы и готовлю её любимые вафли. Она смеётся, я краснею, её смех наполняет комнату. Я подхожу и обнимаю её, целую, аккуратно треплю белокурые волосы, и красная лента спадает на шею. На меня смотрят большие чистые зелёные глаза. Она запускает пальцы в мои волосы, медленно перебирает их, улыбается. Нежно зовёт меня по имени, мягко так, бархатно. Я краснею, для меня это хоть и несвойственно, но по-другому я не могу. Она ведь особенная, не такая, любимая. Я нежно беру её за талию, притягиваю к себе, целую, уже более страстно, но также нежно, чтобы не спугнуть. Весь этот вихрь любви, что копился в нас так долго, выплёскивается наружу. Объятия, нежные слова, вздохи, крики, поцелуи – всё смешалось в нас и мы уже не могли остановиться.
- Я люблю тебя, - нежно шепчу я ей на ушко, - так сильно, что ты и представить не можешь.
- Ты не врёшь?
Я отстранился, чтобы видеть её целиком, и положил руки на плечи. Её глаза распахнулись ещё шире и уставились на меня.
- Hay algo en tus ojos, algo en ti...que me hace quererte y vivir.*
Я попытался вложить в эти слова всю свою любовь. Всю, что кипела во мне с того дня, когда я её увидел в первые.
- Красиво, - сказала она, расплываясь в улыбке, - жаль, что твоё сердце принадлежит другой.
- Что?
- А ты ещё не понял? Как странно. Как ты думаешь, почему ты так любишь мои глаза? – её зелёные глаза почти закрылись, - На чьи они похожи?
- Аааа… - лишь протянул я, - вот, значит как.
Да. Они действительно похожи. Такие же мягкие белые волос, красная лента, губы, руки, слова, привычки и глаза – всё было её.
- Антонио, - она взяла меня за руку, - похоже, это наша последняя встреча. Я тебе больше не нужна.
- Ясно.
Я поднимаю глаза, что до сих пор разглядывали её. И вижу уже ни ту девушку, что украла моё сердце, а друга. Знаете, такого хорошего и честного друга. Который не соврёт, не обманет, не придаст. Она смотрит на меня, улыбается. Как же ей идёт эта чёртова улыбка! Она резко отпускает мою руку. Я стою, не двигаюсь. Всё потихоньку становилось расплывчато, такое бывает, когда настаёт время просыпаться. Всё исчезло, осталось лишь голубое небо. Я смотрю на него. Красиво, что сказать. Улыбаюсь. Как же я счастлив!
- Спасибо за всё, Антонио, - тихо, совсем беззвучно прошептала она, - я буду скучать.
- Правда? Я рад. Правда, рад.
- Пока…Антонио Фернандес Кариэдос…
На этом всё? Вот значит, какое ты, прощание. Ну ладно, пока. Я всегда буду помнить тебя.
Я проснулся от сердитого голоса Мишель. Она что-то кричала и громко хлопала дверьми, переходя из комнаты в комнату. Что-то падало, билось об пол, шуршалось, скреблось, и это что-то, явно не собиралось затихать. Я встал и направился в сторону крика. Я долго блуждал по дому, пока не застал мою нежданную гостью на кухни. Она рылась в ящиках, упорно ища что-то. Вид у неё был такой, словно она две ночи подряд ходила по клубам и напивалась в стельку
- Эм, Мишель, - немного запинаясь, начал я, - всё в порядке?
Она остановилась. Немного помедлив, повернулась. Она была красная, как помидор, глаза заплаканные и грустные. Она всхлипывала. В ту же минуту она кинулась на меня и крепко зажала в объятиях. Не удержавшись на ногах, мы оба повалились на пол. Она кричала, утыкаясь мне в грудь и стуча по ней кулаками, ругалась и плакала.
- Дурак! Дурак! Дурак! Какой же Тим сволочь! Ненавижу!
Так она бубнила ещё несколько минут, а успокоившись, я нежно обнял её за плечи и поцеловал в лоб.
- Эээй! – запищала она, как же мило она это делает, - Ты что делаешь?
- Знаешь, Мишель, - начал я, - я сам того не осознавая, влюбился в тебя.
- А?
- Я люблю тебя Мишель.

* Есть что-то в твоих глазах , что-то в тебе, что заставляет меня любить тебя и жить.